Ботанический сад – популярное место у жителей и гостей Владивостока. Одни приходят сюда просто погулять среди зелени, другие устраивают фотосессии на фоне ярких и необычных цветов. А есть те, кто приходит в Ботанический сад на работу. Среди них – Елена Пименова, заместитель директора Ботанического сада-института ДВО РАН. В интервью корр. PRIMPRESS она рассказала о том, чем занимаются научные сотрудники, об интересе к растениям и важных открытиях приморских ученых.
- Интересно, как человек понимает, что он хочет стать ботаником?
- У каждого свой путь, свой интерес. У меня страсть к растениям была с детства, мне всегда хотелось знать: что это? Я помню, как в деревне у бабушки ходила в лес, видела красивые цветочки и всегда спрашивала у взрослых, как они называются и какие полезные свойства имеют. Интересно было, где еще растет эта трава или цветок, кроме нашей деревни.
В ком-то интерес воспитывается с детства. На Дальнем Востоке есть и династии ботаников – родители и их дети.
Ботаник – одна из самых редких профессий в мире, а на Дальнем Востоке специалистов в этой области вообще можно по пальцам пересчитать. Эта область науки довольно специфическая. В широком смысле слова все работники БСИ – ботаники, конечно. А если брать такое направление, как флора и систематика, то флористов-систематиков очень мало. Еще есть геоботаники и те, кто низшие растения изучают. У науки о растениях очень много ответвлений.
- А что входит в сферу ваших научных интересов?
- Я специализируюсь на роде соссюрея семейства сложноцветные. Самое большое разнообразие этого рода представлено в Тибете. Соссюрея, или горькуша, малоизвестна в Приморье, зато в Китае это растение знают давно и даже используют в лекарственных целях.
Виды соссюреи, из которых можно производить лекарственные средства, не произрастают у нас сами по себе, но их можно выращивать. Правда, масштабно этим никто на Дальнем Востоке не занимается.
При этом наши виды рода соссюрея почти не изучены, неизвестны их свойства. Есть немного информации в справочниках о лекарственных растениях, но этого недостаточно.
Некоторые виды соссюреи еще и декоративные, хотя сведений об их использовании в селекции я не нашла. Этот род очень сложный с точки зрения систематики, происхождения и расселения по Восточной Азии. Моя задача – разобраться с видами, произрастающими на Дальнем Востоке России, и сравнить их с тибетскими.
У нас растет несколько эндемичных видов, преимущественно они высокогорные. Интересно посмотреть, с какого времени они там остались. Причем это очень локальные эндемики, представленные лишь на нескольких вершинах, например. Узкие эндемичные виды всегда вызывают интерес у ученых, потому что они помогают ответить на вопросы о происхождении и расселении растений.
- Наверное, ученые постоянно находятся в экспедициях и что-то изучают. Неужели до сих пор есть виды растений, о которых наука не знает?
- В экспедиции мы ездим, когда на это есть средства. Чаще всего выезжаем «в поля» при получении грантов. Изучаем мы в основном растения Дальнего Востока. Я, например, дальше Хабаровского края и Сахалина еще не была, но у нас есть ряд флористов, которые были и на Чукотке, и на Камчатке, и в Магаданской области.
Дальний Восток огромен, есть малоизученные места. В прошлом году наши сотрудники побывали в совместной экспедиции на Баджальском хребте в Хабаровском крае, где были геоботаники, флористы, специалисты по высшим и низшим растениям. Это малоизученная территория с интересным породным составом и, соответственно, с интересным сочетанием растений в сообществах. Ботаники бывают там очень редко, единичными остановками, масштабных исследований не проводилось.
Раньше добраться на возвышенности можно было только на вертолете, и остановку там делали всего на один день. В прошлом году наши сотрудники провели на хребте более трех недель. По результатам этой экспедиции были обнаружены и описаны два новых для науки вида высших растений. В настоящее время по материалам этой экспедиции готовится отдельный выпуск нашего научного журнала Botanica Pacifica.
В Приморье в результате трехлетней работы на территории национального парка «Земля леопарда» мы нашли вид селезеночника, который уже был известен, но на территории России до этого не встречался. Раньше этот вид находили только в Китае, но в наших определителях он никогда не упоминался. И это при том, что Хасанский район довольно хорошо изучен, там многие работали. Мы высадили это растение на территории Ботанического сада, наблюдали все фазы развития, сделали подробное описание и доказали, что этот вид не был случайно занесен на нашу территорию.
- А есть растения, которые попали к нам случайно, прижились и стали бесконтрольно расти?
- Клен американский – широко используется в озеленении, но сейчас ведет себя и как сорный вид. Золотая розга, или золотарник, – тоже не местное растение, которое сейчас уходит из культуры и растет в лесах, вдоль дорог. Сначала было зафиксировано точечное распространение, а потом золотарник стал расселяться шире. По ряду видов есть споры: местный он или же его занесли. Особенно сложно, если вид занесен давно.
.jpg)
- А много ли новых сортов растений выводят сотрудники Ботанического сада-института ДВО РАН?
- В прошлом году мы получили четыре патента на новые сорта, а в этом году – еще три. В работе и в заявках – еще несколько сортов. За два последних года мы получили патенты на новые сорта ириса, астры, розы, которая получила красивое название «амурские волны», клематис «Ирина Петровна» – сорт назван в честь основателя коллекции клематисов в Ботаническом саду Ирины Петровны Петуховой. Получен также патент на новую вейгелу «оригами» – цветы необычные, как будто сделаны из папье-маше. Из наших новинок – роза «снежный тайфун» – плетистая и зимостойкая, ирис «дитя ночи», астра «белое море» и вейгела «малиновый звон».
Когда подается заявка на новый сорт, она три-четыре года находится в работе Госсорткомиссии, там проводят испытания, проверяют достоверность нового сорта и указанных характеристик. А для этого растение нужно посадить, вырастить и посмотреть. Потом сорт подтверждают и выдают патент.
- А после того как патент получен, что происходит? Вы начинаете распространять сорт по остальным ботаническим садам России?
- Патент должен работать и приносить доход, он должен вернуть затраты на получение сорта, поэтому с автором заключается договор. Владение патентом передается Ботаническому саду, потому что сорт выведен в рабочее время по производственному заданию. Сад-институт запускает сорт в работу: мы даем рекламу, предлагаем коллекционерам, питомникам – всем, кого может заинтересовать новый сорт. Они покупают образцы.
Когда сорт только появился, образцы стоят дорого, поэтому нам интересно сразу запустить патент в работу, пока его можно выгодно продать.
- А кто является покупателями новых сортов? Большинству дачников, например, все равно, старый или новый сорт выращивать.
- Есть коллекционеры определенных видов растений, которые заинтересованы в новых видах, есть питомники, которые поставляют материалы озеленителям. Сейчас много фирм, которые занимаются ландшафтным дизайном, и, в теории, они должны быть заинтересованы в получении новых сортов, стойких к нашему климату. Многие голландские растения ведь могут не оправдать ожиданий.
- Получается, что ботаников интересуют только новые таксоны: недавно открытые или выведенные?
- Лаборатория флоры Дальнего Востока своими исследованиями охватывает разные группы растений. В последнее время работа сосредоточена в Приморском крае. Но занимаются наши сотрудники не только новинками. Например, кирказон маньчжурский исчезает в дикой природе, а наши ученые его изучили, получили много сеянцев, вырастили и попытались вернуть в места, где он раньше рос. Эти эксперименты были довольно удачными. Для Ботанического сада возможность реинтродукции растений – это высший пилотаж.
- А был ли смысл высаживать растения там, где они умирают?
- В советское время кирказон специально заготавливали, люди его собирали, чтобы сдать и получить деньги. Сейчас это дикое лекарственное растение сбывают в соседний Китай, где он стоит дорого. Так уничтожаются целые популяции. Чтобы одна древесная лиана выросла, нужно много лет, популяция просто не успевает восстановиться.
Наши сотрудники высаживают растения там, куда человеку будет очень сложно добраться, чтобы хоть где-то сохранить вид.
- Многие жители Приморского края воспринимают Ботанический сад как место отдыха и даже не догадываются о научном статусе этого учреждения.
- Уставом Ботанического сада-института ДВО РАН предусмотрено несколько направлений деятельности: фундаментальные исследования, эколого-ботаническое просвещение и образование. Кроме того, Ботанический сад является особо охраняемой природной территорией федерального значения.
Наши сотрудники участвуют в образовательных программах – читают специальные курсы для студентов вузов, проводят лабораторные занятия, ведут летнюю практику. Кроме того, у нас открыта аспирантура по направлению «биология», где сейчас учатся пять аспирантов, а осенью мы примем еще четверых. Мы заинтересовываем студентов ботаникой, и довольно успешно. Раньше в основном выбирали такие модные направления, как гидробиология, экология, а на классическую ботанику шли в лучшем случае один-два человека в год, а бывало – и ни одного.
Мы не только предоставляем возможность жителям Владивостока погулять среди цветов и деревьев, но и проводим мероприятия. Например, 12 мая у нас состоится традиционный День рододендрона. Кроме того, мы проводим День магнолий и День пихты перед Новым годом. Мероприятия направлены на экологическое просвещение и защиту растений. Так, нашу краснокнижную пихту цельнолистную часто срубают как праздничное дерево. Мы объясняем, что этого делать нельзя, и рассказываем, что это за дерево, почему так важно его охранять.
Ботанический сад старается идти в ногу со временем, поэтому всю актуальную информацию всегда можно увидеть на нашем сайте, а развлекательные новости можно посмотреть в нашем Instagram.
