10 июля жители нашей необъятной страны отмечали праздник День российской почты. По этому случаю еженедельное деловое издание «Конкурент» опубликовало занимательную историю о том, как в Приморье зарождалась почтовая служба.
До середины 1860-х годов почта по Приморью доставлялась с оказией или специальными посыльными, как правило, из военных. Дело это было нелегкое.
Как рассказывал в 1862 г. командиру поста Владивосток Бурачеку посыльный из Хабаровки (ныне г. Хабаровск), чтобы доставить сообщение, он «со станка на Камне-Рыболове до Верхнего Суйфунского (Раздольненского) станка шел пять суток по снегу до колена, а местами до пояса, совершенно открытым и безлесным местом; принужден был ночевать без огня, а поэтому и без горячей пищи и питья».
Сам Бурачек также «долго не решался отправить почту в Николаевск, боясь подвергнуть посланцев по дороге на озеро Ханкай (Ханка), проходившей по болотистой местности, лишениям всякого рода, и откладывал отправление почты со дня на день».
Но откладывать почту постоянно было нельзя, и Бурачек собрал почтовую команду: «Людям, отправлявшимся с почтой, я приказал найти китайскую дорогу. В первых числах декабря возвратились посланные мною с почтой. На вопрос, как они шли на Ханкай и оттуда, они отвечали, что шли открытым местом два дня, сидели на одних сухарях. На третий день утром пришли в Камень-Рыболов. Там просидели неделю, потому что ждали расписки в получении почты с Турьего Рога, где живет офицер. От Камня-Рыболова, верстах в четырех, есть очень хорошая фанза, хозяева которой указали им большую дорогу, постращали маньчжурами. В обратный путь они дошли этой дорогой до р. Суйфун (Раздольная) в шесть суток. Всю дорогу солдаты ночевали в фанзах, где их кормили. Денег у них с собой не было, и они сказывали китайцам, чтобы те пришли за деньгами ко мне.
Через несколько дней мне говорят, что с Ханкая пришел китаец и желает меня видеть.
- Два солдата проходили по фанзам с озера Ханкая, ели, спали и денег не платили, - начал с жалобы китаец.
- Сколько нужно серебра? - спросил я.
- По 20 копеек с каждого человека в день.
Мне пришлось заплатить около трех рублей.
- Довольно? - спросил я китайца.
- Благодарю, довольно, довольно, - отвечал утешенный китаец и с обычными церемониями складывания рук и поклонов удалился.
Эта плата произвела свое действие и на солдат, и на китайцев. Китаец ушел от меня в восторге и всем своим рассказывал про меня небылицы, а солдаты радовались, что в следующие командировки с почтой они будут получать кормовые деньги».
Такие оказии вызывали множество сложностей, и Бурачек подал генерал-губернатору свои предложения: «Устроить правильную почту из Владивостока в Хабаровку и обратно, по одному разу в месяц». Где отмечал, что «во Владивосток приходили суда, и матросы часто изъявляли желание отправить родным письма и на гостинец - деньги. В этом им отказывалось, потому что ответственной почты не было учреждено. Почта развила бы и местность: все иностранцы находили, что при русской почтовой таксе выгодно пересылать громоздкую корреспонденцию. А поскольку сообщение с китайскими портами было бы на пароходах, то они явились бы потребителями и нашего угля. Для правильного сухопутного сообщения нужно было утроить станки (станции) между Владивостоком и станцией Буссе на р. Уссури. На каждом поставить хотя бы по две тройки лошадей».
Предложения Бурачека были восприняты, и правительство принялось за расширение сети почтовых станций по Приморью. В частности, с 1862 г. началось активное строительство промежуточных станций на территории южного Приморья. 16 мая 1862 г. генерал-губернатор Восточной Сибири генерал-майор М. С. Корсаков предписал командиру 3-го линейного батальона Восточной Сибири подполковнику Я. В. Дьяченко учредить десять «постов для содержания постоянного сообщения между устьем реки Сунгачи и рекой Суйфуном» по шесть человек в каждом посту. Причем особо оговаривалось, что «посты учреждаются для привоза почты Владивостока в Хабаровку и обратно: во время навигации - два раза, а зимою - один раз в месяц». Этой же весной устанавливалось регулярное сообщение Новгородского поста (Посьет) с Турьим Рогом - 14 станций, среди которых семь новых, и семь постов использовались из тех, которые уже были установлены между Владивостоком и Турьим Рогом.
На карте 60-х годов уже была указана небольшая почтово-телеграфная станция Славянка - «Урочище Славянка с почтовою станцией и казармою одной роты 7-го батальона». А к 1869 г. только на территории современного Хасанского района числилось шесть почтовых станций: Гаккелева (21 верста), Черкасская (17 верст), Новая Славянка (17 верст), Рязановка (16 верст), Гладкий (24 версты), Гавань Новгородская (20 верст). Известна была станция Исаева.
Многие ныне существующие поселки основывались именно как почтовые станции. Например, поселок Угловое. В 1867 г. этот пост предназначался для обслуживания и охраны так называемой военно-вьючной тропы, связывающей только что построенный Владивосток с почтовой дорогой от р. Раздольной до устья р. Сунгачи, где начиналось речное сообщение по Уссури с Хабаровкой и другими русскими центрами на реке Амур. Этот путь не отличался ни удобством, ни прямизной. По оценке начальника штаба войск Приморской области, сделанной 26 октября 1867 г., «путь содержался только для проезда курьеров в тех случаях, когда сообщение водой прекращается». Прошедший по нему осенью того же года знаменитый путешественник Н. М. Пржевальский назвал его «отвратительной тропинкой».
Но, несмотря на это, почта все же работала, и власти делали для этого все возможное.
Во всеподданнейшей записке от 17 декабря 1868 г. (дело Сибирского отделения канцелярии Морского министерства 1868 г. № 5 ч. 1) Корсаков объяснял, что для достижения означенной цели развития края желательно устройство почтового сообщения между Хабаровкой и Посьетом на средства государственного земского сбора. По предложению начальника штаба войск Приморской области в 1869 г. начинается реформа почтового сообщения.
Почтовый станок Угловое, например, как и все остальные, превращается в почтовую станцию, наблюдение за которой возложено на трех солдат Первого Восточно-Сибирского батальона. Один из них должен был исполнять должность старосты, другой — ямщика, третий - сторожа. На посту имелось четыре лошади и соответствующее казенное имущество. Вьючный путь тоже был в значительной степени усовершенствован и с 1 декабря 1869 г. именовался Южно-Уссурийским почтовым трактом, а перевоз по нему грузов — почтовой гоньбой. Последняя с этого времени велась хозяйственным способом, то есть весь вырученный с проезжающих «прогонный сбор» поступал в распоряжение обслуживающих станцию нижних чинов. При условии, что все лошади и имущество будут содержаться ими в полном порядке.
С ростом численности населения постепенно появлялись условия для передачи всей почтовой службы в ведение частных лиц. В феврале 1871 г. имущество почтовых станций было передано с торгов почтосодержателям, назначаемым, как правило, из бывших солдат, которые теперь сами могли нанимать ямщиков, рассчитываясь с ними по взаимной договоренности с дохода от прогонных сборов. 1 июля 1876 г. почтосодержателем сразу трех станций (Владивосток, Угловая и Раздольная) стал владивостокский мещанин и торговец второй гильдии отставной горнист Перевалов. Контракт с ним был заключен до 1 июля 1879 г. За прогон одной пары почтовых лошадей от Угловой до Раздольной содержатель получал 1 руб. 68 коп., что было ненамного больше дневного заработка высококвалифицированного рабочего в Петербурге.
К этому времени уже шло строительство и колесной дороги, призванной заменить собой прежнюю вьючную тропу. Соответствующие изыскания начались сразу после того, как до Владивостока 17 марта 1871 г. дотянулась линия телеграфа. Угловое с 1883 г. стало именоваться бывшей почтовой станцией, потом и поселком. Семья ямщика превратила бывшее здание почтовой станции в постоялый двор, обеспечивая начавшееся интенсивное движение по новой дороге.
Даже в советское время в Приморье оставались места, куда для доставки почты еще приходилось пользоваться оказией. Как вспоминал сторожил Бикина Шибнев, «в то время дальние села Олон и Сяин (Пожарский район) не имели транспортной связи с «большой землей» до тех пор, пока не начинали ездить обозы в Перевал, а это могло совершиться не ранее половины января. Почту для населения Олона и Сяина доставляли пешком по линии связи. Почтальоном был удэгеец — охотник Батени Суляндзига. Летом он почту доставлял по реке на оморочке, а зимой - пешком один раз в неделю. С замерзанием Бикина открывался охотничий сезон, и Батени уходил в тайгу добывать пушнину и мясо. Почту же должна была доставлять его мамаса (жена) Янза, что она и делала исправно, когда с попутчиками, а иногда одна».
Так, без страха и упрека, и зарождалась почтовая служба Приморья.
