Настоящей знаменитостью стал рыбак из Приморья: когда Владивосток накрыла сильнейшая метель со штормовым ветром, он решил дойти до острова Скребцова. Из-за снега и ветра он потерял путь и двое суток не мог выйти в город. Спасатели тоже не смогли найти пенсионера: он не стоял на месте в ожидании помощи, а передвигался по всему заливу.
Владимир Николаевич после своей прогулки по заливу в метель находится в больнице: он заработал обморожение 1-й степени и аритмию сердца. Но заядлый рыбак вспоминает эти дни с юмором.
Владимир Николаевич, зачем же вы пошли в метель через залив?
Я просто не слышал прогноз, – улыбается приморец 1946 года рождения. – Супруга утром, когда собрал снасти, спросила: куда, мол, идешь? Не ходи, говорит. Ну а я что, я уже оделся, вот и пошел.
Вы там были один? Или люди вас видели, но не помогли?
Там стояли мужики с машинами. Я рядом с ними пробурился, посидел до десяти. И ни одной рыбешки, даже не царапала! Тогда я свернул удочки и пошел домой. От Коврижки до берега идти 35 минут, может, 40 – торосы всякие, неровности… Думал, успею на 10.30 на электричку. Раз на часы – уже 10.35! Тогда и решил – все, заблудился, да и видимость хуже стала. А через час оказался снова у Коврижки. Я сам не стал никого просить: думал, что сам дойду. На машине, конечно, гораздо легче не сбиться с курса, – признает рыбак. – Но я-то думал, что сам дойду. Там уже позвонил жене: заблудился, говорю, не могу найти берег. Супруга потом и позвонила в МЧС.
То есть, у вас был с собой телефон?
Да, по нему я общался со спасателями, но на второй день он разрядился, и связь прервалась. Мне звонили и все спрашивали, откуда ветер дует. Он тогда дул с Седанки, от моста. Они и говорят: повернитесь, чтобы слева (тут рыбак показывает, что левая щека обморожена сильнее правой. – Прим. авт.) дуло, и идите прямо. И я вроде бы иду, а ветер-то меняется! Иду прямо, потом повернул вправо, а ветер опять с севера… Так и пошел в сторону Тавричанки. Последний разговор с МЧС был утром следующего дня. Звонят мне из МЧС, я им: доброе утро. Меня спрашивают: где вы? А я шутя говорю: рыбачу! Спрашивают: много поймали? Говорю: много, полный ящик!
Неужели вам было до шуток? Не было страшно?
Мой дед воевал, потом отец воевал. Отец на войне потерял левую руку (проводит по плечу линию. – Прим. авт.) и оказался один. Рассказывал: все вперед бегут, а он руку затянул, чтобы кровь не текла, и потихоньку через окопы пополз. Он всегда говорил: никогда не надо сдаваться! Попадешь в такую ситуацию, иди до победного, до конца. Вот так я шел потихоньку, чтобы не замерзнуть, и вспоминал деда, отца, жену. Боялся, что больше не увижу внуков, у меня две внучки и внук. Одет был хорошо, тепло, но пурга-то страшная! Ничего не видно! Но решил не сдаваться, ползти до последнего.
Как ваши близкие пережили эти дни?
Они все были в истерике. Особенно дочь. Она узнала, что произошло, когда сама была в Хабаровске, ей было тяжелее всего. Остальных все время успокаивали МЧСники, приходили к ним домой, рассказывали, что, не переставая, ищут. Приходила и помогала психолог Наталья, очень приятная женщина. Звонили все родственники, друзья, даже соседи. Сейчас, конечно, все уже успокоились. А тогда им было страшно.
Как у вас получилось выйти на берег?
Влево смотрю – Песчаный, лес, справа от меня – Коврижка. Потом вижу, как загорелись фонари на мосту. Перекрестился и пошел. В шестом часу добрался до Седанки.Но и здесь не обошлось без приключений. На Седанке перешел железную дорогу и там провалился в канаву – она глубокая, по грудь! Я буром зацепился, подтянулся, кое-как оттуда выбрался. Дошел до длинного забора, решил – нужно туда забраться, потому что забор очень длинный. Залез, дошел до конца забора, там увидел какое-то строение – ни дверей, ничего. Вижу – еще забор. Подошел к двери, стучу, кричу: «Люди добрые, кто-нибудь есть?». А никого нет, только собачка какая-то подошла, погавкала и ушла.
Ночь я решил переждать в этом строении. Правда, из-за сквозняка здесь оказалось еще холоднее, чем на улице, поэтому каждые несколько минут пришлось отжиматься или приседать. А в среду утром я отправился дальше.Где собачка вылезла, я оттуда начал выгребать камни своим буром. Сам вылез, бур и ящик вытащил… Пошел стучаться по домам, было где-то 6.40. В первом доме никого не было, а во втором свет горел. Я в дверь постучал, говорю: «Доброе утро, напоите, пожалуйста, чаем, не пугайтесь меня, я три дня не ел, не пил…» А сам весь в снегу, обмороженный. На этом все и закончилось – обогрели, накормили и отвезли домой.
После этого случая перестанете рыбачить?
Нет! ни за что! Рыбалка – это как наркотик. Кто-то выпить любит, кто-то вот без удочки никак. Пока посижу, конечно, дома. Внука на карате буду водить. На рыбалку сейчас жена не даст пойти, да и сам не пойду: пальцы пока не очень хорошо шевелятся, обмерзли…
