После трагедии в «Крокус Сити Холле» российское общество не выпускает миграционный вопрос из фокуса внимания. С одной стороны, страна испытывает острый дефицит кадров и нуждается в притоке трудовых ресурсов. С другой, общественность всё чаще противится притоку мигрантов из Средней Азии, а власть ужесточает условия пребывания иностранцев. Корреспондент PRIMPRESS побеседовал c бывшим гражданином Латвии Сергеем Новиковым, который семь лет назад переехал из Риги в Приморский край и получил российское гражданство. Сегодня Сергей – известный в Приморье общественный деятель и член экспертного совета общероссийского проекта «Демографическая платформа.РФ».
- Сергей, добрый день! Ваша история во многом уникальна. Не часто жители Европы переезжают в Россию, тем более на Дальний Восток. Почему вы приняли такое решение?
- Начну с того, что по национальности я русский и знаю историю своего рода с 17-го века. Во времена СССР мои предки переехали в Латвию. Тогда это была внутренняя миграция, которая проходила в пределах одной страны. Но, родившись в Латвии, я всегда хотел жить в России.
К тому же, русским в Европе далеко не всегда живётся комфортно. Во многих вещах тебя попросту притесняют. Тем более в Прибалтике, где традиционно сильны антироссийские настроения. К примеру, вы не можете говорить по-русски на рабочем месте, вам запрещено голосовать на любых выборах, равно как и вы не имеете права баллотироваться куда бы то ни было. Всего за время проживания в Риге мы с общественниками насчитали порядка восьмидесяти подобных ограничений. Некоторые из них закреплены в законах, некоторые же действуют неофициально. В результате те гражданские права, которые в России кажутся самым обычным делом, в Латвии для человека русской национальности зачастую является большой привилегией. Жил я и в Дании. Там, конечно, отношение к русским немного лучше, чем в Риге, но всё равно моя «русскость» порой становилась поводом для дискриминации.
Поэтому в 2017 году я воспользовался программой переселения соотечественников и перебрался в Россию. Ехал буквально в никуда. Я ничего не знал о Приморье. Но когда оказался здесь почувствовал, что край «принял» меня. Ландшафт, море, и, главное, люди – всё это заставило меня остаться здесь. Однако очарование от первой встречи с Приморьем было подпорчено трудностями с получением гражданства.
- И с чем же вы столкнулись?
- Множество бюрократических барьеров. Отказывают в приёме документов, говорят прийти позже или просто не записывают на приём. Но я настойчивый и всё же получил российский паспорт. Помогло здесь и хорошее образование, и опыт общения с людьми, и понимание как готовить документы и вести диалог с госорганами.
Но меня всегда беспокоила судьба других переселенцев. Они зачастую не подкованы юридически. Многие из них, к примеру, работали на заводах или управляли фурами. Для них борьба с бюрократией – это не просто барьер, а непреодолимое препятствие. Так я стал помогать с переселением другим людям, а потом и вовсе стал специалистом и общественным деятелем в области миграционной политики.
- Но почему государство с таким трудом выдаёт гражданство русским же переселенцам?
Сложный вопрос. Наверняка здесь не обходится без коррупции в органах миграции. Масштаб проблемы таков, что о ней на прошлом ВЭФ даже говорил заместитель главы МВД Александр Горовой. Кроме того, работники миграционных органов зачастую не понимают мотивов и потребностей соотечественников, не испытывают эмпатии к ним. К примеру, как-то я помогал одной семье из Прибалтики. Родителям одобрили гражданство, а детей хотели депортировать обратно. Видимых причин и оснований для такого решения не было. Представьте, какой стресс пережили эти родители! Больше месяца мы боролись за то, чтобы оставить всю семью в России, и в итоге добились своего. Но пока такие случаи происходят, говорить о привлекательности России для своих же соотечественников очень трудно.
- И в чём вы видите решение проблемы?
- Государству надо понять, что, переезжая Россию, наши соотечественники без преувеличения «сжигают все мосты». Они не только продают недвижимость и теряют работу, но и становятся изгоями в стране исхода. Скорее всего, они уже не смогут восстановить привычный образ жизни на старом месте. Именно поэтому в России должны быть созданы максимально благоприятные условия для переселенцев. Необходимо создать такое законодательство, которое предоставит полную правовую и социальную защиту соотечественникам. При этом важно продумать всё до мелочей, вплоть до вопросов бытовой социализации.
Тем более, положительный исторический опыт у России уже есть. Я всегда привожу пример «столыпинской» реформы, когда за девять лет на Дальний Восток переехало почти 270 тысяч человек. Это в два раза больше населения нынешней Находки. Представляете, какие были привлекательные условия программы, если люди ехали буквально в никуда? А какая была проделана рекламная работа? Ведь никакого интернета в то время не существовало.
Сегодня, на мой взгляд, стоило бы адаптировать решения Петра Столыпина под современные реалии. При этом новая госпрограмма должна позиционировать Россию не просто местом для переезда, а Отчизной, Родиной и Домом!
- «Столыпинская» реформа, в первую очередь, решала проблемы в области сельского хозяйства. Сейчас ведь ситуация немного иная?
- Давайте немного уточним. Российская Империя без сомнений была в основном аграрной страной, поэтому реформа Столыпина решала проблемы как экономические, так и социальные. Сегодня можно найти множество аналогий с началом прошлого века. До 2030 года экономике Дальнего Востока, как и сто двадцать лет назад, потребуется минимум 200 тысяч квалифицированных кадров. В России их попросту нет. Институт экономики РАН подсчитал, что в стране целом не хватает 5 миллионов сотрудников. При этом ситуация с кадрами будет становиться только хуже. По данным Центра трудовых исследований ВШЭ к 2045 году дефицит трудовых ресурсов достигнет 10 миллионов человек. За рубежом же по различным оценкам проживает от 20 до 50 миллионов русских, из которых не менее 5 миллионов с высшим и средним профессиональным образованием. И поверьте мне, многие из них с удовольствием перебрались бы в Россию, и даже на Дальний Восток, если бы твёрдо знали, что их здесь ждут.
- Но что именно вы предлагаете менять?
- На мой взгляд, подход миграционной политики должен зависеть от цели, с которой человек едет в Россию. Если просто заработать денег – то это трудовой мигрант, если за защитой и безопасностью – это беженец. Если же человек хочет жить и развиваться в России, приносить стране пользу – это соотечественник. И не важно из какой страны он едет, какой он национальности или расы. Для таких соотечественников должны быть открыты все двери, должна работать программа их интеграции в общество. Это сложная задача, но она решаема. Главное, чтобы государство в лице своих сотрудников понимало цели и задачи соотечественников, стремилось сделать Приморский край лучше. И это будет, как говорится, игра «win-win» – и государство, и переселенцы будут в выигрыше. Зарубежом множество русских управляет крупными компаниями, делает сложнейшие хирургические операции или внедряет искусственный интеллект в промышленность. Переехав в Россию, такие специалисты могли бы привнести самые последние инновации в российскую промышленность и науку. Представьте, как все эти люди могли бы «раскачать» экономику Дальнего Востока!
К тому же, соотечественники зачастую приезжают Россию целыми семьями. Это способствует увеличению численности и улучшению демографической структуры населения. Ведь каждая семья обеспечивает рождаемость и создаёт задел для будущих трудовых процессов.
Для того, чтобы переезд соотечественников стал массовым явлением не надо даже никакой рекламы. Среди потенциальных переселенцев, как ни в какой другой среде, работает сарафанное радио. Информация о двух-трёх успешных кейсах переезда из условной Германии или Прибалтики во Владивосток мигом разлетится в русской диаспоре. И уже через год-два в местной «миграционке» будет стоять очередь из переселенцев.
- Отличное предложение. А как вы оцениваете недавно озвученную идею создания агентства миграционной политики Приморского края?
- Если честно, с опасением. Хочется верить, что работа этого органа не будет сведена к простому контролю за мигрантами, как это чаще всего бывает. Нам нужны квалифицированные кадры. При этом, чтобы дальше не обострять миграционный вопрос в российском обществе, надо всё-таки делать упор на проживающих заграницей русских.
Об этом я говорил и на стратегической сессии «Дальний Восток: образ будущего», которую конце ноября организовал Российский государственный гуманитарный университет. На мероприятии обсуждался образ российского будущего в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Однако о каком будущем Дальнего Востока можно говорить, когда в регионе попросту нет кадров?
Президент России задал курс «поворота на Восток», в рамках которого необходимо создавать новые предприятия, транспортные коммуникации, социальную и досуговую инфраструктуру. Но без притока новых трудоспособных людей это попросту невозможно. Поэтому мы прямо сейчас должны думать, как в ближайшие 10 лет привлечь не менее миллиона соотечественников на Дальний Восток. Иначе будет крайне сложно выполнить обозначенные президентом задачи.
