Этого человека неспроста прозвали серым кардиналом подводного мира. Ему известны все тайны, которые хранят бухты нашего города. Борис Игоревич Заводовский прокладывал кабель на остров Русский, поднимал подводные лодки со дна и даже участвовал в спасении «Еруслана». Сегодня он делится своим уникальным опытом в интервью PRIMPRESS.
- Расскажите, так чем вы все-таки занимаетесь?
- Это вообще серьезный вопрос. До 1 ноября прошлого года капитаном действующим был, а сейчас нахожусь на заслуженном отдыхе. Занимаюсь всем подряд: рыбалкой, охотой. Иногда помогаю людям пароход какой-нибудь поднять. Вот, в частности, с «Еруслана» воду откатывал, когда он тонул. Специальной службы ведь нет.
А раньше я работал на «Дальметалл». Занимались подъемом судов для разделки их на металлолом. Акваторию очищали. Вот в 2006 году мы где-то 16 пароходов за сезон подняли в Золотом Роге. Но теперь разделка металла запрещена.
- В каком году вы свое первое судно подняли?
- Это было давно, еще в прошлом веке. В 80-х годах мы маленькие боты поднимали, а в 95-96-м перешли на крупные суда. Мы тогда с подводных лодок начинали в Улиссе.
- Сложно ли поднять подводную лодку?
- Это один из самых простых вариантов. У нее очень прочный корпус, надежный. Достаточно ликвидировать пробоины, которые имеются в лодке, и откатать воду. Но глубина подъема должна быть небольшой.
На Улиссе мы так шесть подлодок подняли. Они раньше там в отстое стояли. Потом случился пожар. Одну лодку залили. Она затонула и остальные потянула за собой. Так они все набок и легли.
- Как вы этому всему научились?
- Этому можно научиться только на практике. Но вообще я окончил Дальрыбвтуз в 77-м году. Судоводитель я. И у нас была специальность военная - инженер аварийно-спасательной службы. Проходил практику, стажировался, набирался опыта. А потом сам стал интересоваться этим делом – техникой подъема. Вот кто-то марки собирает, кто-то - значки, а я пароходы поднимаю. Нравится мне с техникой работать, придумывать свои ноу-хау.
Кроме практики, нужно хорошо знать устройство судна, водолазом профессиональным быть, все расчеты уметь грамотно делать, быть готовым к серьезным нагрузкам и голову на плечах иметь.
- Насколько ваша работа опасна?
- Там все опасно. Можно поскользнуться и на ровном месте. Вообще-то снаряжение у нас самое современное, есть связь, но часто приходится работать под водой внутри корпуса судна, где совсем нет видимости. Вот это опасно. Еще за помпами нужно следить, которые работают в помещении. Там бывает сильная загазованность. Поэтому нужно соблюдать технику безопасности.
Еще часто судно всплывает, казалось бы, незаметно, а потом бах - наверх полетело. Техника падает, кто-то висит, шланги рвутся, кабеля. Все это предусмотреть надо, понимаете. И много других таких нюансов.
- Какой у вас был самый «жирный» заказ?
- Да я и не помню, они все «жирные». Вот за «Грозящий» (сторожевой корабль. - Прим. ред.) вообще много обещали денег. Но, как всегда, недодали.
- А сколько обещали?
- Обещали 20 штук баксов. После того, как его отбуксируют в Китай. Но на пути в Китай он затонул. Поэтому денег и недодали.
- Расскажите про спасение «Еруслана». Правда ли, что ему не хватило получаса, чтобы отправиться на дно?
- Да, пароход утонул бы. Я сразу привез с собой матрасов пять штук и заткнул ими иллюминаторы, когда в них вода уже пошла. Вата творит чудеса. Запустили помпу 100-кубовую, стали откатывать воду, и все - пароход пошел на всплытие. В 22 часа он уже сухой был. Забили чопы в шпигаты, законопатили все, закрыли кингстон до конца.
.jpg)
Мне просто занозило, честно говоря. Сейчас затонет, думаю, а в нем мазута - туши свет! Ну, мы и катанули воду. Все чисто, мирно, никто не возмущается. Так бы просто набросились: «А-а-а, там Амурский залив, экологическая катастрофа». Но никакой катастрофы экологической нет. Все спокойно.
- Говорят, на борту «Еруслана» была радиационная машина, которую не пустили в Россию. Что вам известно об этом?
- Это все разговоры, была там машина, не была - я ее не видел. Там только куча мусора осталась. Я дозиметр притаскивал, никакого фона нет. Все там чисто, понимаешь. Поэтому, скорее всего, это понты. Или слух распустили, чтобы на пароход никто не лазил. А говорить можно все, что хочешь. Знаешь анекдот простой: «Вы в курсе, что у Абрамовича дочь проститутка?» - «Так у него дочери нет». - «Ну, мое дело сказать». Вот так и здесь, понимаешь.
- Какой подъем был самым сложным?
- Танкер «Ока» в бухте Ракушка. Это вообще был атас. Я там башку сломал о калькулятор. А почему? Потому что на нем цистерны стояли. Танкер перевозил ракетное топливо, и система пожаротушения у него двухконтурная была. Мы откачиваем воду с одной стороны, а она откуда-то с другой стороны набирается. Пришлось разбираться с этой системой, танки балластные резать. А они из нержавейки.
Когда «Ока» всплыла, отдыхающие были в шоке. Она мидией вся заросла. Ну отдыхающие на лодках и поплыли ее собирать. Только через три дня там никого вообще не осталось. «Ока» тухнуть начала. Представляешь, какая вонища стояла!
Еще на «Оке» остались бомбы. Ну такие ракеты против диверсантов.
- А в других бухтах находили снаряды?
- На глубине 47 метров нашли снаряды, когда кабель на Русский остров прокладывали. Год знаешь какой? 1902-й, 1907-й, 1911-й. Я один себе оставил. Это музейная редкость.
- Где еще остались затопленные суда?
- Таких судов много. Напротив морвокзала затоплен буксир, и никаких мер не предпринимается. Но наш Золотой Рог можно очистить за 3-4 года, чистоган будет! На входе в бухту Диомид док лежит, десятитысячник. Или, например, бухта Труда завалена металлом в три слоя. Туда в советское время стаскивали военные корабли, которые были выведены из эксплуатации. Сейчас все это принадлежит частному лицу.
.jpg)
А бухта живописная, богатая, и рядом есть озеро. Там живут японские цапли, утки. Поэтому надо убирать бухту. Только это очень дорогостоящий и трудоемкий процесс. Но я знаю, как это сделать.
