30 апреля весь мир, вернее его часть, имеющая отношение к искусству, отмечает Международный день джаза. В преддверии этой даты мы встретились с Фаридом Салахутдиновым, который рассказал нам об истории этого музыкального направления, отличиях его первых композиций от современных, состоянии джазовой среды во Владивостоке и о том, кто слушает эту музыку.
– Как вы думаете, во Владивостоке знают о Международном дне джаза?
– Конечно. Для Владивостока Международный день джаза – это событие. У нас уже не первый год проходит Международный джазовый фестиваль, и наш город имеет некий статус в плане музыки, потому что редко в каком периферийном городе проходят музыкальные события такого масштаба. Владивосток в плане музыки, конечно, на высоте.
– А как обстоят дела с джазом? В нашем городе есть джазовая среда?
– У нас довольно много интересных музыкантов и коллективов. И очень радует, что с каждым годом их становится все больше. Я могу сказать, что у владивостокского джаза большие перспективы. Если говорить о высоком искусстве, то на сегодняшний день музыкантов все же лучше привозить из Кореи, Японии или Европы. На высоком уровне музыканты из Польши: например, трубач Томас Станко – один из лучших музыкантов, исполняющих современный джаз.
– Каких джазовых исполнителей предпочитаете вы?
– Я больше всего люблю джаз 60-х годов, когда был рассвет этого музыкального направления. Тогда творил Майлз Дэвис, Уэйн Шортер, Джон Колтрейн, Сони Ролинс. Я люблю классический джаз, где четко прослеживается логика, гармония, форма.
– В чем принципиальное отличие классического джаза от современного?
– Отличий, на самом деле, очень много. Если мы возьмем музыку Уэйна Шортера, например, то мы увидим логику в каждой композиции. Сначала идет джазовая тема, которую пишет композитор, а затем идет импровизация. То есть, музыканты импровизируют на джазовую гармонию, которая обрамляет джазовую тему. И в конце мы снова слышим главную тему. Современный джаз тоже имеет некие каноны, рамки, но они все так осовременены. Люди, которые живут сегодня, отличаются от тех, которые жили несколько десятилетий назад. В том числе, отличается слуховое и оптическое восприятие. Мы живем очень быстро, нам не хочется ни во что вникать, нам хочется расслабиться, и современная музыка подстраивается под эти человеческие желания. Современный джаз пытается быть более понятным.
– Как менялся джаз от своего первоначального вида до того, что мы слышим сейчас?
– После 60-х годов появилось много музыкантов, которые начали экспериментировать с джазом. Первый новатор в джазе – это Орнетт Коулман. Это альт- саксофонист, который полностью разрушил джазовую гармонию, джазовую форму и начал играть в свободной импровизации. Самый знаменитый его альбом называется «Free jazz», и название говорит само за себя: это полностью свободный джаз без каких-либо берегов. Еще одним новатором был Майлс Дэвис. Самый знаменитый его альбом -«Ведьмино варево», и этот джаз переходит в стиль «фьюжн» - это соврменный джаз. Там, конечно присутствуют оттенки классического джаза, но там уже совершенно другие ритмы, другие гармонии, и, как правило, эту музыку уже играет очень большой состав музыкантов. Например, в записи альбома «Ведьмино варево» участвовало около 30 музыкантов. Еще существует гиперэкспериментальный джаз – это полное отсутствии чего-либо. Это просто мысль музыканта и все.
– На кого рассчитано такое направление джаза?
–Мне кажется, экспериментальный джаз на любителя и на определенный возраст. До 30 лет еще можно слушать такую музыку. Но, например, я не могу это слушать. А все потому что там нет никакой квадратности, там нет логики. Когда мы слушаем классическую музыку, например, симфонию Моцарта, мы чувствуем логику, понимаем архитектуру музыки. А в современном джазе такого нет, там полная свобода, как в абстрактной живописи.
